Когда дезинформация валит из всех щелей, проверка фактов становится жизненно необходимой. Неудивительно, что фактчекинг стал мировым трендом и востребованной профессией. По данным Duke Reporters’ Lab, за последние шесть лет специалистов по проверке фактов по всему миру стало вдвое больше. Сейчас работает почти 400 команд фактчекеров в 105 странах.
Когда интернет стал наркотиком? Почему это спровоцировало появление фейков? И как с ними бороться? Британский журналист и писатель Питер Померанцев выступил с лекцией в Press Club Belarus о поиске правды в XXI веке.
Текст написан редакцией «Соли» по мотивам лекции.
«Развлекательный» и «закулисный» фактчекинг
Попасть в число фактчекинговых может не любая организация. Среди обязательных критериев: неангажированность, прозрачные финансирование и принадлежность, понятные методы и источники, всестороннее изучение фактов.
При этом подходы у фактчекинговых организаций могут быть разные, в зависимости от целей. Как у американского проекта PolitiFact и британского Full Fact.
PolitiFact стартовал в 2007 году как проект крупнейшей ежедневной газеты Флориды Tampa Bay Times и специализируется на проверке громких заявлений политиков.
Каждое высказывание PolitiFact оценивает с помощью «Правдометра» (Truth-O-Meter). В нём шесть шкал: от багровой «Штаны в огне» (Pants on Fire), куда попадает нелепое враньё, до ярко-зелёной «Правда» (True). Так, у Дональда Трампа в ноябре 2022-го «штаны в огне» на 18%. Для сравнения, у Джо Байдена всего на 2% – так, чуть задымились.
Как вы поняли, подача у PolitiFact яркая и весёлая. Всё для того, чтобы люди приходили к ним на сайт. Да и журналистам удобно пользоваться им для работы.
Британская организация Full Fact выбрала другой путь. Там считают, что неэффективно просто вбрасывать в инфополе фактчеки. Поэтому работают напрямую с источниками дезинформации. Если медиа или политик обнародует ложные сведения, Full Fact связывается с ним, либо пытается повлиять на источник косвенно, чтобы он публично исправился.
В октябре 2019 года Full Fact выяснил, что в британском правительстве ошибочно сравнили последствия брексита для экономики страны с финансовым кризисом. В итоге депутат парламента Лейла Моран выложила в Twitter видео, в котором извинилась за неточность и поблагодарила Full Fact.
Или вот ещё один пример «развлекательного» фактчекинга. На политических дебатах в прямом эфире присутствует фактчекер и нажимает на гудок, когда кто-то из участников врёт. Это зрелищно и нравится публике. И журналисту не так сложно подготовиться, ведь обычно политики гоняют по кругу десяток одних и тех же тем.
Все эти разные способы объединяет то, что они выводят фактчекинг с периферии в центр политических событий, в мейнстрим.
(Нар)котики и «информационные пузыри»
В 2016 году сотрудники итальянской исследовательской организации IMT School for Advanced Studies Lucca изучили эмоциональные нарративы внутри Facebook-сообщества. Для примера взяли конспирологические группы. И заметили, что при общении позитивные эмоции у участников всегда сменяются негативными. Почему так происходит?
Но никогда не могут «насытиться», поэтому становятся всё агрессивнее. И только мемы с котиками помогают им снять стресс. По сути, один наркотик заменяется другим.
Американский философ Майкл Линч в своей книге «Интернет из нас: больше знать и меньше понимать в эпоху больших данных» пишет о том, что интернет положил конец рациональному проекту Просвещения. Раньше, когда человека волновал какой-то вопрос, он искал ответ эмпирическим путём, шёл в библиотеку, дискутировал с другими людьми. Сейчас же вообще не нужно думать. «Окей, гугл» – и ответ готов за секунду. Даже отстаивать свою точку зрения не нужно. Можно с комфортом жить в «информационном пузыре», где с тобой никто не будет спорить.
Make news great again
Люди устали от негатива, в том числе в новостной ленте. И журналисты придумали концепцию constructive news – «конструктивные новости». Она означает, что СМИ должны не только информировать о событиях в мире, но помогать людям решать реальные проблемы в личной и общественной жизни. Так медиа могут вернуть доверие аудитории.
Да, журналисты становятся отчасти активистами. Не просто рассказывают о том, какие реформы нужно провести в стране, но сами лоббируют позитивные изменения. То есть в прямом смысле работают на улучшение жизни граждан.
Такой подход радикально меняет идею общественного телевидения. Если раньше оно всегда было «над схваткой», то теперь должно стать активистским: помогать налаживать связи между людьми, возвращать их в сообщество.
В поисках идеи будущего
Сами по себе факты – вещь неприятная. Они говорят нам, что мы мало зарабатываем и когда-нибудь умрём. Поэтому люди часто выбирают жить ностальгией или конспирологией, то есть прошлым или воображаемым.
Так происходит, если в стране нет идеи будущего. Как, к примеру, было в странах Восточной Европы. Они достигли цели – вступили в ЕС – и затем не знали, куда им дальше двигаться. В Англии без идеи будущего возникла ностальгия по утраченной империи.
Только там, где есть идея будущего, востребована правда. Чтобы достичь какой-то цели, нужно представлять, что на самом деле происходит вокруг.
Текст подготовила Рина Виж.
